Ко времени окончательного установления советской власти на Северном Сахалине, то есть к маю 1925 года, здесь существовало 7 православных церквей. К маю 1925 года из православных храмов действующими оставались лишь два. Один из них находился в административном центре Рыковского района - в селении Рыковском. Этот храм действовал почти 41 год. За время его существования в селении службы в нем проводили всего 6 священников. В последующие годы в этом храме служили священники Александр Винокуров. Стефаний Уваров. Адам Хлебцевич, Андрей Шастин и Александр Гневушев.

Все они, кроме последнего священника рыковского храма Александра Гневушева, жили в стабильное время, в период более или менее устоявшихся общественных и государственных отношений. Время деятельности последнего  священника было другим. Оно совпало с годами коренной ломки всех устоев, годами никогда ранее небывалых гонений на церковь. Свершилась октябрьская революция, прогремела гражданская война. А Северный Сахалин претерпел еще и годы второй японской оккупации. Все это не могло не сказаться на судьбе последнего рыковского священника.

Священник Александр Николаевич Гневушев родился в 1886 году в селе Кармалы  Буинского уезда Симбирского губернии в семье русского священника. В селение Рыковское с семьей священник Александр приехал в 1913 году, где и служил в течение 16 лет. К 1929 году в его семье было шестеро детей: одна дочь и пятеро сыновей. К тому времени семья имела небольшое хозяйство две коровы, две лошади. Своей семьей священник засевал три десятины посевов. Уже в советское время в период посевной, а затем уборочной поры священник нанимал одного, иногда двух временных работников, что в дальнейшем дало властям повод причислить Гневушева к непопулярной в то время категории населения - кулакам.

Уже с первых дней возвращения Северного Сахалина в состав советского государства новые власти начали интересоваться религиозными настроениями населения, поведением священников. В июне 1925 года председатель Рыковского районного ревкома сообщает в окружной ревком: «Агитация церковников есть. Группа верующих во главе с попом Гневушевым будирует массу и играет на жизненных инстинктах в отношении изъятия икон из школ, а главное с передачей церковных денежных средств в распоряжение райревкома. В... Рыковском многие из верующих говорят, что если в школе не будет преподаваться закон божий, то они не будут посылать учиться своих детей в школу».

На основании этих фактов в том же месяце А. Н. Гневушев органами ОГПУ был арестован. Однако по неизвестным причинам вскоре его освободили.

Наступало время решительного наступления на церковь, начинались массовая коллективизация и раскулачивание и на Сахалине. Нашелся предлог и для расправы с Гневушевым.

В июле 1929 года по окончании богослужения в храме по поводу праздника апостолов Петра и Павла Гневушев выступил перед присутствующими с проповедью, в которой он якобы призывал, далее цитирую, «объединиться вокруг церкви, против существующего революционного образа правления» и «гнать пришельцев».

Буквально через несколько дней. 12 августа 1929 года, священник был арестован органами ОГПУ. Официально ему предъявлено обвинение но статье 58-10. часть 2-я УК РСФСР. Кроме того, священник обвинен в том, что в период вступления японских оккупантов на Северный Сахалин в 1920 году он вместе с рядом других монархически настроенных лиц, местных жителей села, составил список сторонников установления советской власти и передал его японским властям. По этому списку японская жандармерия арестовала его односельчан, прихожан и подвергла их различным наказаниям.

По делу допрошено всего 5 свидетелей, жителей села, которые подтвердили антисоветские публичные высказывания Гневушева.

На допросах он во всех обвинениях категорически отрицал.

После окончания следствия дело было направлено на рассмотрение Особого совещания при коллегии ОГПУ. 20 ноября 1929 года этот несудебный орган принял решение: на основании статьи 58-10), часть 2-я УК РСФСР заключить Гневушева А. Н. в концентрационный лагерь сроком на три года. Никаких других мер наказания более этим решением не предусматривалось. В этот период крайне жесткие приговоры этого внесудебного органа еще не стали массовыми, почти единственными решениями. Священнику «повезло».

Установленный срок он отбывал в дальневосточном концентрационном лагере в Приморском крае. Семья его оставалась по месту жительства - в Рыковском районе. 27 июля 1932 года Александр Николаевич из-под стражи был освобожден досрочно. Значит, в лагере он вел себя хорошо. В августе того же года он возвращается на остров, к семье.

Казалось бы, все тяжкое позади. Но...возникает новое любопытное обстоятельство. 7 сентября 1932 года «тройка» при полномочном представителе ОГПУ по Дальневосточному краю, отмечает, что лагерной администрацией по делу Гневушева при его освобождении допущена серьезная ошибка: «При отбытии меры соцзащиты Гневушев подлежит высылке в спецпоселок в порядке кулацкого расселения». Но ведь решением Особого совещания никаких дополнительных мер наказания Гневушеву не предусматриваюсь. По существу решением «тройки» он осуждается и приговаривается к высылке второй раз.

Священник Александр в это время находится уже в Александровске, временно проживает на квартире у знакомого. Вскоре Гневушев разыскан. И вместе с семьей (женой и дочерью, сыном Евгением) направляются в Юхтинскую трудколонию, в которую и прибыли 25 сентября 1932 года.

Однако, данным осуждение дело не заканчивается и 19 февраля 1938 года Свободненским ГО УНКВД по ДВК священник Александр Гневушев арестован и помешан в тюрьму г. Благовещенска. Постановлением тройки УНКВД по ДВК от 8 марта 1938 года он был осужден «за систематическое проведение контрреволюционной агитации» к высшей мере наказания с конфискацией лично принадлежащего осужденному имущества. Приговор приведен в исполнение 29 апреля 1938 года.

Вслед за отцом репрессии коснулись и его сыновей. 25 декабря 1933 года в городе Александровске арестован средний сын священника Петр. К этому  времени он жил здесь и работал сапожником. Ему 24 года. Он обвиняется в участии в контрреволюционной повстанческо-шпионской группировке, якобы существующей на территории советского Сахалина. 11 июля 1934 года  "тройкой" Дальневосточного ОГПУ Петр был приговорен к 3 годам лишения свободы. Из лагеря его освободили 26 декабря 1936 года. Других сведении о нем больше не выявлено.

Старший сын Владимир трудился бригадиром в совхозе «Советский Сахалин», проживал с семьей в селе Рыково. Другой сын священника Николай работал сторожем в совхозе «Красная Тымь». В один день - 5 ноября 1937 года - оба брата одновременно арестованы уже органами НКВД, и приговорены  к 10 годам лишения свободы каждый. Отбывают «наказание» в Северо-Восточном лагере НКВД Владимир умирает там в августе 1938 г., а Николай в феврале 1942 года. У каждого из них к моменту ареста было по трое малолетних детей.

Младший сын священника, Евгений, вместе с отцом в 1932 году прибывает в Юхтинскую колонию. В 1938 году Свободненский горотдел УНКВД по ДВК по подозрению в совершении политических преступлений был арестован и помещен в тюрьму. В 1940 году уголовное дело прекратили за недоказанностью состава преступления, из-под стражи освобожден «с водворением в трудпоселок Сиваки Читинской области». Дальнейшая его судьба не известна.

В 1989 году священник Александр Гневушев и его сыновья Владимир, Петр и Николай были полностью реабилитированы.

Анатолия ЯКОВЛЕВ,

краевед.